Кентербери, день пятый - "парад истуканов"Ну как истуканов... Королей и королев, конечно, которые на внешней части собора. Некоторые изображения меня озадачили, честно говоря. Никогда не ожидала увидеть Генри I прекрасным юношей. И ещё отсутствуют все Ричарды, Джон, Мэри, и два Генри - Третий и Пятый. Может, их на другую сторону поставят, когда её отреставрируют?
Начинает парад Вильгельм Завоеватель, суровый воин.
читать дальшеЗа ним - Вильгельм Рыжий, с неожиданно таким тяжёлым лицом, что и не заподозришь, не зная, что был модником и любителем прекрасного. Сложным он был человеком.
Генри Первый поражает красотой и обаянием. Просто влюбиться можно.
Матильды со Стефаном нет, следующий в шеренге - Генри Второй. С пузиком
Но тоже как бы в порыве ввысь и вдаль.
За ним, почему-то, поставили Эдварда Третьего, пропустив и Ричарда Певого, и Джона, и Генри третьего, и подвинув обоих предыдущих Эдвардов, Первого и Второго.
За Эдвардом Третьим идёт сразу Генри Четвёртый, с впечатляющими надбровными дугами.
А вот потом уже грозный "молот скоттов"... Если это вообще он. А, нет - не он. Подсказали, что это - Эдвард Вудсток, Чёрный Принц. Поэтому и сюрко на нём с французскими лилиями.
Эдвард Второй переминается с ноги на ногу, лишившись основания меча, на который когда-то опирался.
Из потомков узурпатора-Ланкастера пропущен Генри Пятый. Почему-то. Зато сразу стоит пригорюнившийся Генри Шестой, как бы говоря: давайте жить дружно?
Но его слова адресованы высокомерному щеголю и задире Эдварду Четвёртому. Который к ним глух, потому что спрашивает у всех проходящих: как я смотрюсь? Да отлично ты смотришься, Эдди. Мрамор не толстеет.
Генри Седьмой втайне доволен, что не получил в соседи Ричарда Третьего. Или на своё место, чего там. Он вообще не уверен, что каким-то боком относится к впереди стоящим.
Зато Большой Гарри, его сын, и его дочка - даже выше епископов, которые стоят в ряду НАД королями. Ну дык, И Генри, и Эдвард Шестой, и Элизабет Первая - главы церкви, по статусу они и впрямь выше прелатов Кентербери.
Зато, представьте вакантная ниша нашлась для старого распутника, блестящего и ядовитого Эразма Роттердамского. За углом, правда, но нашлась. "Лучше бы при жизни, и деньгами", - думает он, задумчиво глядя на суммы, которые были обещаны, но не выплачены.
А у главного входа, нынешним паломникам, с чувством выполненного долга улыбается королева Берта, которая и христианизировала Англию.
Её муженёк, Этельберт, правда периодически шепчет "ниччё се нагрузила, а ведь я ей просто разрешил оставаться в своей вере, и молиться на свой лад".
